Наверное, я должен был написать и опубликовать эту заметку в ноябре 2001, сразу же после выхода мюзикла. Но почему-то не вышло.  Являясь вдумчивым поклонником творчества Алексея Иващенко и Георгия Васильева, подбадриваемый умелой рекламой, я при первой же возможности пошел на «Норд-ост». Мюзиклу тогда было около месяца от роду, актеры были свежи, публика в зале добродушная, но ожидаемого удовольствия я почему-то не получил. Зрелище вышло на четверку с минусом. Огорчение и досада за моих любимых авторов переполнили меня. Попробую разобраться в своих ощущениях. Очень большое недоумение вызвала сцена в порту. В ней все было фальшивое: и танцы, и музыка, и костюмы.

Я-то в простоте душевной убежден, если хочешь показать молодецкую удаль портовых грузчиков, то и музыка должна быть русской, и костюмы, и хореография. Почему такие опытные стилизаторы и пародисты как Иващенко и Васильев с помощью искушенного аранжировщика Сергея Чекрыжова не смогли написать хорошую русскую тему — мне невдомек. Почему грузчики отплясывают какой-то универсальный космополитический дискотанец, вместо камаринской-присядки-гопака-дробушек я не понимаю. И во что одета вся труппа? Какому этносу принадлежат разноцветные атласные рубахи? Неужели, товарищи, в ваш культурный пласт не входят произведения Мусоргского, Римского, Репина, Сурикова, ансамбль Моисеева, да просто русский фольклор. Ведь задача показать удаль молодецкую решалась до вас тысячу раз! Не можете сами придумать — надергайте по нитке у классиков. Продюсер Александр Цекало в одном из интервью сообщил, что посетил все бродвейские мюзиклы. Возникает законный вопрос, видел ли он «Хованщину», «Бориса Годунова» или, к примеру, «Садко»? Вы же мне (зрителю) обещали «первый русский мюзикл». И единственную русскую народную сцену (дальше по сюжету народ уже не русский, а советский) не смогли сделать по-настоящему русской. Обидно.

Все вышесказанное относится и к сцене с чукчами. Вывели на сцену жителей севера — появился законный повод «дать» экзотику. Так дайте ее по полной программе, до рези в ушах! Вы видели когда-нибудь выступление настоящего этнического чукотского ансамбля? Это же драйв, это шаманское камлание, это возбуждает, это танец, переходящий в цирковой номер. А у вас получилась стыдливо-робкая стилизация и все тот же универсальный всемирный дискотанец. Еще одна неиспользованная возможность.

О словах. Хотя билеты я купил самые дорогие, понять слова было практически невозможно. Возможно, аппаратура недостаточно хорошо настроена, возможно, непонятность слов это имманентное свойство вообще всех мюзиклов, а может, пора кончать с новорусскими привычками и садиться подальше. Впрочем, за слова я, в общем-то, не переживаю. У Иващенко и Васильева тексты всегда отменные. Вот куплю пластинку и узнаю все слова!

О музыке. За исключением сцен в порту и на крайнем севере, музыка неплохая. Русские романсы, советская песня, блатной шансон и прочая рио-рита, все это органично живет и дышит в музыкальной ткани спектакля. Раннесоветская эпоха выпукло подана в своих музыкальных символах. Все это очень интересно слушается, особенно в сравнении с рутинной эстрадой, преследующей нас по жизни. Однако если сравнивать «Норд-ост» с произведениями Эндрю Ллойда Уэббера или Алексея Рыбникова, первоначальная эйфория быстро проходит. Увы, среди авторов «Норд-оста» есть два поэта, и нет ни одного композитора. В результате ни одна песня из мюзикла не стала хитом, не пошла в народ. Кавээновские команды в сотый раз переделывают нотр-дамовскую Belle и абсолютно равнодушны к норд-остовским мотивам. Это косвенный, но четкий показатель. Вы скажете, что Belle на всех радиостанциях нещадно крутят, а я вам скажу, что в мюзикле или опере главный всегда композитор. Конечно, я понимаю, что композиторов, способных создать свежую, небанальную, неочевидную музыкальную тему в мире единицы. И все же сама мысль создать музыкальный спектакль без участия сильного композитора порочна по определению. Отсутствие в «Норд-осте» хитов — следствие генетической неполноценности этого мюзикла.  

О кульминациях. В каждом спектакле или концерте должна быть пара-тройка моментов или номеров, которые вызывают особый восторг зрителей. Благодаря этим моментам зритель запоминает спектакль и вообще, делает вывод, что он не зря на него пошел. Само собой разумеется, в мюзикле (опере, оперетте) кульминационные моменты должны наступать во время исполнения нескольких самых ярких арий. «Норд-ост», как уже отмечалось, музыкой не силен, но ведь есть и иные постановочные возможности. Вот, например, в мюзикле «Метро» музыка тоже была заурядная. Но три номера меня все же пробрали. Во-первых, там был технически сложный номер с элементами акробатики, который я обозначил бы как «сон наркомана». Во-вторых, там был вокальный октет, спетый а капелла чистенько и без единой ошибки. В-третьих, там был массовый танец, исполнявшийся всей труппой синхронно и азартно, а это сильно бодрит. Постановочные же решения «Норд-оста» зачастую выглядят как половинчатые, трусливые, недотянутые. Чечетка на лыжах — отличная идея. Но почему лыжников только два? Почему нет ни одного забойного массового номера, в котором мы увидели бы всю труппу?

И все же мне нравится этот мюзикл. Хотя бы, потому что он наш, русский, советский. Живописцы окунули свои кисти и нарисовали эпоху. Нарисовали и прилежно и с любовью. И история в «Норд-осте» наша и музыка наша. А песни Иващенко и Васильева мы любим в первую очередь за смысл.

Внезапно ушедший век нуждается в ироническом осмыслении и ностальгической фиксации. Новый век, как это ни прискорбно, принадлежит уже не нам, а нашим детям. Если я окажусь в Москве с детьми, я обязательно поведу их на «Норд-ост».