Историю этого замечательного человека рассказал нам Дима Верховод. Сам Дима узнал ее от одного функционера из Маслянинского района, когда в 1980 году работал там в стройотряде. Звали героя истории, допустим, Василий Васильевич и был он очень уважаемым человеком, потому что все в округе знали, что Василий Васильевич — мультимиллионер.   Не как Корейко — под кроватью, а абсолютно открыто, вполне официально держал он на своих сберкнижках несколько миллионов рублей. И советская власть его не преследовала, а, напротив, награждала и всячески поощряла.

Но, начнем по порядку. Родился Василий в 1927 году и, когда ему стукнуло 18, аккурат в победном 45-м был призван в армию. Повоевать ему толком не удалось, но в добывании трофеев он принял посильное участие. Именно тогда он сколотил первоначальный капитал. Нет, это не то, что вы подумали, не мог рядовой отправлять награбленное у немцев имущество эшелонами, как это делали некоторые наши маршалы. Мог он взять только то, что способен был унести в двух своих руках. Что же привез Василий из побежденной Германии? Смекалистый деревенский парнишка заметил, что все его хозяйственные однополчане тащат домой швейные машинки, аккордеоны и патефоны. Поэтому вернулся Василий в родное Маслянино, сгибаясь под тяжестью двух чемоданов с патефонными иглами. А что было дальше, вам, дорогие читатели, и самим ясно. Послевоенная страна наслаждалась жизнью, пела, гуляла и крутила пластинки на трофейных патефонах. Через некоторое время иглы у всех сточились, а душа требовала музыки, и наступил тут васькин звездный час. Он стал основным дилером патефонных игл на Маслянинском базаре. Продавал их по пять рублей и страшно разбогател. Женился, купил дом, завел хозяйство, помог родне. В общем, не упустил возможности.

Да, Василий показал себя человеком, способным думать на пару ходов вперед, но счастье не бывает вечным. Родное правительство готовило очередную конфискационную денежную реформу. Советская промышленность постепенно наладила выпуск патефонных игл, столь необходимых трудящимся для культурного отдыха. Да и райотдел милиции стал как-то излишне косо смотреть на Васькин нехитрый бизнес.

В общем, сколоченный капиталец надо было куда-то пристроить, сберечь, приумножить. Мало ли мы видели людей быстро поднявшихся на каком-нибудь удачном деле, а потом столь же быстро все потерявших? Не таков оказался наш герой. Он изучил ситуацию (а, может, она ему была очевидна) и понял, что практически единственная сфера, в которой советская власть разрешает хозяйствовать самостоятельно — это пчеловодство. Пасечникам в силу каких-то причин почти официально разрешалось быть богатыми. Ну, или не такими нищими, как остальное население. И вот наш Василий весь свой капитал вложил в пасеку: оформил лицензию или как она тогда называлась, изготовил оборудование и, самое главное, купил у других пасечников пчелиные семьи. Я навел справки, по весне пчелиная семья стоит около 100 долларов, а осенью, с медом — в два раза дороже. Видимо, и в начале 50-х, когда Василий создавал свою пасеку, примерно столько же стоили. А семей-то, ульев-то надо много, несколько десятков, если не сотню. В общем, без начального капитала серьезным пасечником не стать.

Итак, Василий Васильевич стал пасечником, много работал, продавал мед, а домочадцы помогали. Он богател и, при этом, вполне легально, но миллионером еще не стал. Советская власть была им довольна, периодически награждала его почетными грамотами и, как передовика производства, посылала в Москву на различные конференции по пчеловодству. А он и не отказывался, ездил, изучал прогрессивный опыт и охотно слушал лекции умных профессоров из сельскохозяйственных институтов.

И вот, однажды, на одной из московских лекций знатный пасечник Василий Васильевич услышал, что с запада на восток, из Европы в Сибирь распространяется страшная напасть — пчелиный клещ. Надо отметить, клещ Varroa jacobsoni Oud — это такой пчелиный паразит и в каком-то смысле пчелиный упырь. Он живет на пчеле, питается ее кровью и довольно быстро ее убивает. Внутри улья пчелы между собой тесно общаются, если одна принесла клеща, то довольно быстро заражаются остальные и через какое-то время вся семья гибнет. Клещ размножается, паразитируя на личинках пчел. Когда зараженная пчела садится на очередной цветок, клещ может переползти на растение, а с него на здоровую пчелу и заразить уже другой улей, другую пчелиную семью. И вот вся эта зараза движется сплошным фронтом на восток со скоростью 500 километров за одно лето, поскольку зимой пчелы спят. После прохождения этого мора пасеки остаются без пчел, а пасечники без меда и без дохода.

Кто-то другой закручинился бы, а Василий Васильевич понял, что во второй раз наступил его звездный час. Он рассчитал, что пчелиный клещ придет в Маслянино через три сезона и стал упорно готовиться. Все доступные ему силы и средства богатый пасечник бросил на увеличение количества пчелиных семей и, соответственно, ульев. Разумеется, подконтрольной ему территории для кормления столь большого количества семей не хватало. Пчела ведь собирает нектар в радиусе 3-4 километров от улья и лишь в случае сильного голода может улететь дальше (максимальная зафиксированная дальность 14 километров). Чтобы труженицы не голодали и слишком далеко не летали их пришлось подкармливать, пожертвовав для этого сбором меда и потеряв в доходах. Но у Василия был план!
  

В ту самую весну, когда пчелиный мор должен был прийти в Маслянинский район, Василий собрал все свои ульи и перевез далеко-далеко вглубь тайги, на заблаговременно подготовленную площадку. Так, чтобы его пчелы, собирая нектар, гарантированно не пересекались с пчелами с других пасек. Он надежно изолировал своих пчел от остального пчелиного человечества. Правда и ему пришлось провести полгода в безлюдной глуши. На следующий год, когда опасность миновала, Василий Васильевич со всем своим выводком вернулся на старое место, а к нему в гости потянулись зажиточные пасечники со всей Сибири, готовые заплатить любые деньги за здоровые пчелиные семьи. Вот тогда-то он и стал мультимиллионером.