Сейчас, с повсеместным распространением принтеров и плоттеров, любой дурак может набрать Таймсом или Гельветикой текст и выйдет ровненько и нарядненько. А вот ты попробуй сделать красивую надпись своей недрогнувшей рукой!

Когда-то давно, лет 35-40 назад, пребывая в пионерском лагере, я решил откосить от сончаса и взялся сделать стенгазету. (Подумать только! Отказаться от послеобеденного сна! Сейчас бы — да ни за какие коврижки!) Задание представлялось несложным, ведь мне выдали тушь и широкие перья. Что я, в самом деле, писать не умею?! Букв не знаю?! И я смело написал название стенгазеты.

Результат был удручающим. Никогда ни до того, ни после, я не видел столь корявого слова «Юность». Наши пионервожатые не знали термина типографика и всячески пытались меня ободрить. Но в тот день я понял, что не все так просто и художники умеют нечто, чего не умею я.

Самое время процитировать произведение Ильи Ильфа и Евгения Петрова «Двенадцать стульев».

Великий комбинатор, обжигая босые ступни о верхнюю палубу, ходил вокруг длинной узкой полосы кумача, малюя на ней лозунг, с текстом которого он поминутно сверялся по бумажке: «Все — на тираж! Каждый трудящийся должен иметь в кармане облигацию госзайма».

Великий комбинатор очень старался, но отсутствие способностей все-таки сказывалось. Надпись поползла вниз, и кусок кумача, казалось, был испорчен безнадежно. Тогда Остап, с помощью мальчика Кисы перевернул дорожку наизнанку и снова принялся малевать. Теперь он стал осторожнее. Прежде чем наляпывать буквы, он отбил вымеленной веревочкой две параллельных линии и, тихо ругая неповинного Воробьянинова, приступил к изображению слов.

Ипполит Матвеевич добросовестно выполнял обязанности мальчика. Он сбегал вниз за горячей водой, растапливал клей, чихая, сыпал в ведерко краски и угодливо заглядывал в глаза взыскательного художника. Готовый и высушенный лозунг концессионеры снесли вниз и прикрепили к борту.

Толстячок, нанявший Остапа, сбежал на берег и оттуда смотрел работу нового художника. Буквы лозунга были разной толщины и несколько скошены в стороны. Выхода, однако, не было-приходилось довольствоваться и этим.