В ресторане Дома Ученых прошел юбилей ансамбля политической песни «Амиго». Политическая песня — весьма специфический и, в общем-то,  неестественный музыкальный жанр. Он мог появиться только в искореженном идеологией пространстве Советского Союза. А люди ведь не поют политические песни. Люди поют песни о любви, о своей нелегкой или веселой жизни, о проблемах, которые волнуют. Поют, когда им весело и когда грустно, чтобы избыть тоску. Иногда люди поют просто потому, что душа их просит гармонии, а грудь резонирует.

Это был странный концерт. «Амиго» исполнял свои старые песни и, казалось, певцы сами удивляются словам из 80-х, которые они тогда сочинили и положили на музыку. За 30 лет страна радикально изменилась, очевидное поменяло знак и перевернулось вверх ногами. Но участники ансамбля изменились за это время гораздо меньше, чем страна. Они как были рефлексирующими людьми, так и остались ими. И они все так же отвечают за порядок на планете.

Поздравление от ветеранов клуба «Квант»

Амиго в переводе Райт-Ковалевой означает друг, а значит друзья группы «Амиго» — это амиги «Амиги».  От нашего шведского столика мы хотим поздравить друзей и рассказать небольшую историю — историю группы «Амиго».

Поскольку это было очень давно и сами создатели группы путаются, вздыхают и мало чего помнят, и даже нас не помнят, чтобы по крупицам воссоздать историю легендарной группы, нам пришлось перерыть горы архивов, побеседовать с аксакалами маевок, ветеранами политического бурлеска, набивателями чучел для костров, зажигателями песен и плясок протеста и просто историками типа Фоменко, который сразу выдвинул смелую гипотезу, что Гертье и Шумный это один исторический персонаж, хотя и два разных человека.

Название группы «Амиго» родилось после сакраментальной фразы Александра Гертье, побежавшего за пивом: «Я мигом». После этого девчонки запели. А когда он прибежал без пива, родилась идея песен протеста.

Интерлагерь и стройотряды не прошли даром. Пришлось даже доплачивать. С тех пор в творчестве «Амиго» просматривается Кубизм.

После того, как на маевке 1978 года сожгли чучело, запахло жареным и ребята повзрослели. После исполнения песни «А я рыба, я рыба» снова запахло жареным.

Девчонок в ансамбль брали не за красивые глаза, а за очень красивые. Не за стройные ноги, а за очень стройные. Для простоты общения за сценой, девчонок звали Танями или, в крайнем случае, Манями.

Вообще-то, девушки в группу «Амиго» пришли по ошибке. Они шли в клуб «Квант» на песню «Квантанамейро».

Ходили слухи, что группа была создана в недрах обкома КПСС, и все ноты и количество педалей у рояля им утверждал лично полковник Миндолин.

Мало кто знает, что на самом деле группе целый год запрещали петь, и им приходилось шептать на свадьбах.

Из нашумевшей поездки во Владивосток группа вернулась с новыми идеями и икрой, причем икры было больше.

Надо отдать должное их вкусу и гражданской позиции. Несмотря на пламенную любовь к Латинской Америке, группа «Амиго» никогда не поддерживала Гондурас.

Песни протеста группы «Амиго» всегда отличались своей задушевностью и романтичностью, и никогда не переходили в непрерывных женский визг, как у некоторых.

Первый массовый психоз и первые истерики у слушателей от песен «Амиго» возникли в обкоме КПСС.

Во время фестиваля политической песни в городе Алма-Ата (ныне Алматы) ребятам из группы и местным кубинцам полюбилась мучача — крепленый кумыс.

Важной вехой в творчестве группы стала покупка маракасов. После этого группа частенько выступала «под маракасом».

Раньше они вообще довольно много выступали. А теперь повзрослели и ведут себя более солидно. А песни, которые они пели, живут своей жизнью. Гимном компьютерных романтиков стала песня «На далеком Амазоне не бывал я никогда».

Мы хотим поздравить наших друзей с юбилеем. Группа «Амиго» всегда радует нас своими талантами и смогла совместить несовместимое: политические мотивы, принадлежность к Новосибирску и Новосибирской области, душевность, теплоту и дружелюбие. Че Гевара — Черепаново — Чебурашка!

Песня «Репка»
Поздравление от конторы БРД, на мотив Гуантанамера

Я расскажу вам, копанья, про старика дона Педро,
Как он в песках Атакамы задумал репку посеять.
Старик три года работал, зато в диаметре репка

Два километра, каких-то два километра!
Кто мог подумать!
Два километра на двадцать два километра.

Буэнос диас, дон Педро, а репку сдвинуть не может.
И он зовет камарадос — соседей Внучос и Жучос.
Пришла синьора Кошачос, но все равно доннер веттер.

Как надоело! Подумай, как надоело!
Такая мука!
Как надоело! Подумай, как надоело!

Но вот пришел дон Мучачос, активный член профсоюза,
И со словами «каррамба!» все весте вырвали репку.
Так вы запомните, братья, вся наша сила — в единстве!

Гуантанамера!…