Все серьезные политические и творческие мероприятия в советское время сопровождались выпуском значков. Что же это за фестиваль без значка? Несолидно как-то. На Интернеделю, надо признать, делали очень красивые значки. Печатались они где-то в Прибалтике, такой хотелось нацепить и гордо носить. Правда, и стоил он целый рубль, а не 10-20 копеек, как обычный в киоске.

Мероприятия рангом поменьше делали значки по упрощенной технологии. Печатались они на бумаге в один-два цвета и запаивались в пластиковую заготовку. Смотрелись такие самопальные значки не столь эффектно, но, все же, есть что подарить гостям!

Добрый спектакль по одноименной повести Ивана Сергеевича Тургенева. Поставлен Ириной Керученко традиционным способом и с уважением к первоисточнику. «Маску» за такой не дадут, зато люди в нем настоящие.

Недостатки постановки. 1. Второй акт несколько затянут, меня пару раз клонило в сон. 2. Чтобы перенести действие из одного дома в другой, использует нехитрый прием: входит слуга и меняет скатерть на столе и чехлы на стульях. Потом приходит другой слуга и возвращает предыдущие скатерти и чехлы. Спектакль динамичный, место действия постоянно меняется, под конец эти перестилания скатертей начинают сильно раздражать. Все же про любовь смотрим, а не про текстиль.

Когда я был ребенком, мне очень нравились значки, они восхищали меня и манили  к витринам Союзпечати. В стране тотального дефицита почему-то не было недостатка в значках. Несмотря на полное отсутствие частного предпринимательства, в каждом городе кто-то придумывал и делал эти маленькие сувениры.

В Красноярске, где я провел детство, было изобилие значков местной тематики. Тогда, в 70-е, я не знал слова «фалеристика», и даже не использовал благородный термин «коллекционирование», у детей это называлось «копить». Кто-то «копил» марки, а я «копил» значки.

И музыка Максима Дунаевского выразительна, и стихи у Михаила Бартенева и Андрея Усачева отличные, и 80 артистов на сцене пляшут, а восторга внутри себя не ощущаю.

Может, постановщики не смогли удивить, а, может, я уже старый, и подростковая история об ожидании большой любви меня не трогает.

Слова в хорах и быстрых номерах исполнителями были зажеваны. Жалко. Те фрагменты текста, что удалось расслышать, были весьма хороши. Особенно песни сплетниц, переходящие в молитвы кюре, порадовали.

Ничем не примечательный спектакль на 80 минут, включая антракт. Музыку написал в 1994 году композитор Игорь Якушенко для Детского музыкального театра имени Н.И.Сац, авторы либретто Роксана Сац и Виктор Рябов. Аудитория 3-6, на которую и рассчитана постановка, реагировала довольно вяло. Аранжировки сложноватые, слишком симфонические для дошколят, надо делать поэстраднее.

Слова как обычно в Музкомедии неразборчивы, а там где разборчивы — неинтересны. Танцы слабые, спектакль настолько уныл, что даже драки-погони не было, а гибель злой волшебницы Бастинды от ведра воды, которая могла бы стать эффектной сценой, постановщики зажевали.

Наткнулся в своей библиотеке на старенькую, аж 1963 года издания, книжку и решил перечитать. Интересно же, почему этот цикл рассказов вставлен в школьный курс, зачем нас в детстве Тургеневым мучили? Рассказы ничем не поразили: добротное описание пейзажей, героев, их разговоров и судеб, любопытные этнографические детали, диалектизмы, но не более того.

Вероятно, книга произвела сильное впечатление на современников писателя потому, что он первым посмотрел на крепостного крестьянина, как на нормального человека, интеллектуально и эмоционально равного любому дворянину. У Пушкина крепостные — второстепенные персонажи, кроме, может быть , Савельича из «Капитанской дочки».

Ночью сработала автосигнализация, а утром обнаружилось, что некто разбил окно у моего автобуса и выкрал планшет, служивший навигатором. С учетом смартфона, тупо потерянного двумя днями ранее примерно на том же месте, я был официально признан неудачником недели. Надеюсь, только одной недели.

Спектакль Музкомедии по известной сказке Киплинга в целом произвел благоприятное впечатление, хотя почти все его составляющие по отдельности мне не понравились.

Понравились три вещи: киплинговский сюжет, интерактив с детьми и музыка Андрея Кротова, мелодичная, разнообразная и, при этом, доступная.

Тексты песен, принадлежащие Владимиру Калужскому, за редким исключением беспомощны. Автор не владеет ремеслом версификации. Понятно, что Калужский — не Энтин, но хотя бы каламбур «слоны-слоняться» надо было придумать и зарифмовать.