Мне, дилетанту, кажется, что сделать успешный балет очень просто: надо взять классическое произведение и поставить по давно заведенному канону, не забыв потратить пару миллионов долларов на костюмы и декорации. Я не ерничаю. Если вас раздражают «современные» трактовки классики, добро пожаловать в НГАТОиБ на «Щелкунчика». Петр Ильич не подведет, музыка его знаменита на весь мир, да и визуальное пиршество вам гарантировано. Борис Мездрич не зря потратил 65 млн руб.

Замечания.
1. Кордебалету надо двигаться синхроннее, слаженнее. Может, репетировать почаще?

Выдался свободный четверг и я решил посмотреть антрепризу, спектакль некоего современного автора Филиппа Лелюша. Актеры — их было четверо — старались, но текст слишком слаб или же плохо переведен.

Сюжет пересказывать не буду, но кончаются экзистенциальные пертурбации героев тем, что они узнают, что стали невольными участниками реалити-шоу. Это было бы неожиданно для неискушенного зрителя, если бы по ходу дела персонажи не сделали такого предположения в явном виде. В общем, я пожал плечами и ушел.

Этот спектакль — большая удача новосибирской Музкомедии. Великолепная музыка Адександра Наумовича Колкера, отличные слова Валерия Панфилова, блестящая постановка Гали Абайдулова. Труппа играет с энтузиазмом, оно и понятно, свежий материал, это вам не в оперетточном нафталине ковыряться.
Теперь об отдельных недостатках.
1. С флэшбэками (воспоминаниями) героев надо быть аккуратнее, выделять их как-то, закавычивать, брать в скобки. Публика, по большей части не читавшая первоисточник, не может понять, что происходит на сцене. Я в антракте прислушиваюсь к разговорам — народ недоумевает. Даже те, кто купил за тридцать рублей программку.

Меня предупреждали, что это чисто развлекательный спектакль, кассовый, где-то даже площадной. Но я все равно пошел, чтобы узнать, что такое кассовый спектакль. У пьесы три автора: А. МакКартен, С. Синклэр, Ж. Коллар. Она удостоенная высшей театральной премии Франции «Мольер» как лучшая комедия, известна в основном под названием «Ladies’ Nigh» и очень популярна во всём мире.

Сюжет такой: шестеро сталеваров потеряли работу и сидят в дешевом баре. Жены их бросили, женщины разлюбили, тоска. Но реклама мужского стриптиза, попавшаяся на глаза одному из них, переворачивает всю их жизнь.

Спектакль, понятное дело, состоит из инсценировок нескольких повестей, ну и кое-где довлатовский текст просто зачитывается голосом.

Поскольку произведения Сергея Донатовича я знаю чуть хуже чем наизусть, то банальное артикулирование его шуток мне не очень интересно. От театральной постановки ждешь чего-то нового: другого взгляда на сюжет, точного попадания в персонажа, дополнительной эмоции, в общем, добавленной стоимости. Увы.

История со спектаклем «про Ленина» на зоне выглядит как вульгарная буффонада, утрачена тонкость довлатовского юмора, его казарменный гротеск.

На «Сирано» я пошел во второй раз, чтобы сесть, наконец, поближе и разобрать все слова (в прошлый раз оказался в десятом ряду, где ничего толком не слышно). И не пожалел. Слова Константина Рубинского очень хороши, придраться не к чему, а музыка Владимира Баскина по классу близка к произведениям Алексея Рыбникова. 

Мне кажется, режиссер Александр Лебедев в этом мюзикле выжал из труппы театра и его машинерии всё, что можно и немного еще. Добиться большего уже нельзя, разве что поставить на основе этого материала стационарный спектакль. Но это в Москве и за совсем другие деньги. Рекомендую посетить, можно с детьми.

Спектакль по мотивам произведений Булгакова про то, как «доктор скололся». Постановка хороша, два часа без антракта держит внимание и заставляет сопереживать. Концовка немного смазана, но, в целом, впечатлён, настойчиво рекомендую.

Особенно меня, неискушенного зрителя, пробрала актриса Нина Сидоренко в роли сестры милосердия. Вроде бы театральная условность (ружье висит на сцене, чтобы в конце выстрелить), а ты воспринимаешь ее абсолютно достоверно, как будто в хронике или хорошем советском кино. Артист Владислав Шевчук тоже был настоящим фельдшером. Остальные актеры были убедительны, но эти двое выделялись.

В Старом доме маленький зальчик. И, если садишься в первый ряд, зрительный контакт с артистами тебе обеспечен. Многих из них я знаю в лицо, а с двумя очень даже хорошо знаком, работали когда-то по рекламе. И я понимаю, что Вера Сергеева и Сережа Безродных мою физиономию тоже узнали.
Пьеса неаполитанца Эдуардо Скарпетта, написанная в 19 веке, представляет собой комедию положений. Все ее положения предсказуемые, немного наивные и поэтому не смешные. Ну, как не смешные? Заслуженные артисты азартно играют, публика в зале смеется, порой навзрыд хохочет, а мне не смешно. Я рефлекторно оглядываюсь назад, на публику, «чего вы здесь смешного нашли?» И в этот момент возникает оно — чувство неловкости.

Когда-то у «Кванта» была сценка «За кулисами». Пьеса английского драматурга Майкла Фрейна «Шум за сценой» примерно то же самое, только на два часа и сюжет более связный. Типичная комедия положений, все шутки предсказуемые, поэтому не смешные. Впрочем, молодая публика в зале (ядро Ж20-35) периодически заливалась хохотом. Один гэг и мне понравился: когда лапша «Доширак» внезапно намоталась на шуруповерт. Это было неожиданно. Театр молодой, ребята играли азартно. Особенно мне понравилось, как они танцевали.
На эту комедию ходить не советую, скучновата. Хочу посмотреть у них «Самоубийцу» Эрдмана. Недавно прочитал текст, сильно впечатлен.

Честно говоря, я шел на этот спектакль с надеждой. Готовый прощать мелкие промахи и отдельные недостатки. Уж очень хотелось увидеть масштабный успешный мюзикл, поставленный в Новосибирске. Увы, ожидания мои не оправдались.
О сценарии. Либреттист Вячеслав Вербин и постановщик Игорь Селин очень далеко ушли от уайльдовского сюжета, поменяли и героев, и конфликт, и концовку, но своей истории, внятной и логичной, рассказать не сумели. Не знаю как вы, а я люблю понимать, что происходит на сцене. Перед походом в театр я перечитал классический рассказ Оскара Уайльда, в театре терпеливо изучил буклет с кратким содержанием (особенно порадовала фраза «Герои оказываются в нереальном пространстве»), вдумчиво вник в либретто спектакля.